RELSat - Жесткий диск в Drembox 800 se

Учитесь читать!

Цитата:

Один московский педагог поставил простой опыт ? среди своих учеников, чужих учеников и почтенных людей, давно уже ничьих учеников он произносил пушкинскую строку:

Чем меньше женщину мы любим...

и просил продолжить. Девять человек из десяти уверенно заканчивали:

Тем больше нравимся мы ей... Только десять процентов, либо хорошо знавших, либо тонко чувствовавших Пушкина, декламировали правильно:

Тем легче нравимся мы ей...

? Видите ли, ?легче понравиться? ? это не значит ?больше понравиться?, больше ? это уже область сильных чувств, приближение к любви, то есть к такому состоянию, где нельзя по заказу меньше любить. Если же цель в том. чтобы быстрее, легче понравиться, то возникает совсем другой тип отношений, где хороши разные приемы, и Онегин, например, неплохо умел регулировать свои чувства (больше ? меньше), добиваясь благосклонности у очередной красавицы (?легче?). Умел ? во всех главах пушкинской поэмы, кроме восьмой, где отношения с Татьяной будут подчиняться совсем иным законам?

Разобранный эксперимент прост: с ясной, милой откровенностью Пушкин демонстрирует нам свой ход мыслей. Большинство читателей уверено, что у Пушкина все и всегда понятно ? и нередко читает великого поэта быстро, самонадеянно и неумело.

Приведенный эпизод связан с прямой ошибкой при передаче текста. Но если даже строки, строфы великого мастера прочтены совершенно точно, значит ли это, что прочтены правильно, по крайней мере так, как желалось автору?

Былое и думы ? кому же не знакомо это словосочетание? И, может быть. надо поинтересоваться, как переводится название герценовских воспоминаний на иностранные языки, чтобы осознать тончайшие оттенки смысла...

?My past and thoughts? перевели англичане ? ?Мое прошлое и мысли?. Вроде бы верно. В лучшем случае ? совсем небольшое смысловое отличие от подлинника. Но ведь всякое великое мастерство отличается от обыкновенного совсем немного, чуть-чуть... К примеру, в английском переводе четыре слова, а в русском подлиннике ? три (да и союз ?and? втрое длиннее русского ?и?), нарушены ритм, краткость герценовского названия. Былое ? это ведь не просто прошедшее, а то, что было, и со мною именно (былое, пережитое, родное).

Заметим пушкинское:

Чедаев, помнишь ли былое?

Специалист вдобавок сообразит, что герценовские строки имеют ?предка? ? великий Г?те назвал свое знаменитое сочинение ?Dichtung und Wahrheit? (?Поэзия и правда?, или ?Вымысел и правда? ? тут уж трудности с русским переводом).

Итак, г?тевское название Герцен как бы рифмует для своих воспоминаний, но притом ?переворачивает? смысл, полемизирует, и получается ?Былое и думы?... Тут читатель вправе вопросить: а так ли все это важно? Разве герценовское название не западает в душу и память и без этих рассуждений?..

И разве десятки миллионов людей не произносят радуясь строчку

Мой дядя самых честных правил...

вовсе не подозревая или давно позабыв, что здесь ? вежливый эквивалент фразы ?мой дядя осел? (потому что Пушкин напоминает своим читателям об очень известной тогда строке Крылова

Осел был самых честных привил...

И уравнение легко решается: ?мой дядя? и ?осел? ? оба ?самых честных правил? и, сталo быть, равны друг другу).

И неужели читатель не почувствует по-настоящему стих

Хрустнул, проломленный, Крыма хребет...

если не обратить его внимание на то, что в каждом слове гремит мастерское маяковское ?р?, как бы эхо действительного хруста, перелома.

Разумеется, все это не обязательно, как вообще можно прожить жизнь, не интересуясь ни Пушкиным, ни Герценом.

Один литературовед темпераментно выступал против всякого анализа, нудного разбора, ненужных комментариев, мешающих читателю окунуться в текст: впрочем, этому специалисту остроумно возразил один из его слушателей: ?Вы доказываете ненужность знания, которым сами обладаете. Разрешите нам сначала самим узнать, а потом уж решать, помогает это нам или мешает!?

Да, не обязательно знать разные вещи, скрывающиеся за строкой мастера, да только жаль ? жаль времени, потерянного теми, кто читает и не видит. Как будто сажает деревья или строит дом неправильно и неумело.

Курсы быстрого чтения, как известно, распространяются: прекрасно, прогрессивно, не смеем спорить... При одном условии. Если также будут признаны курсы медленного чтения!

Медленное чтение ? это старинный термин: это такая ситуация, когда читатель не только скользит по поверхности стиха, повести, романа (впрочем, по поверхности прекрасной!), но и погружается в изумительные глубины.

Медленное чтение ? это путешествие по литературе с частыми, постоянными остановками у слова или стиха.

Одним из лучших знатоков принципа медленного чтения был неграмотный Дерсу Узала, который упрекал своих оппонентов: ?Так ходи, головой качай, все равно как дети. Глаза есть, посмотри нету?.

Медленное чтение классиков, скажем по секрету, ? и есть самое медленное, нерентабельное.

Позволим себе высказать крамольное суждение: научить побольше людей по-настоящему читать важнее, чем выпустить лишний миллион-другой книжных экземпляров: что толку, если не сумеем тем богатством воспользоваться!..

Были, есть и будут прекрасные мастера медленного чтения.

Одним из мастеров медленного чтения был литературовед А. А. Белкин, с редким умением доказывавший весьма образованным слушателям, что они в сущности не читали ?Моцарта и Сальери?, ?Братьев Карамазовых?, рассказов Чехова. Кто помнит его лекции или читал посмертный сборник работ, не забудет того удивительного искусства, с которым встречался, искусства, трудно поддающегося привычным определениям: художественное литературоведение? Да, но не только. Точная наука, психологическое воздействие? Да, и не только... Но что же?

Может быть. в будущем, когда подобное чтение будет, конечно, широко распространено, и найдут какое-нибудь более сильное название, чем сегодня,? медленное чтение.

Как же мы в своем журнале собираемся вести раздел ?Учитесь читать??

Очень просто: пригласим умеющих читать, чтобы они поделились опытом, рассказали, поведали нам некоторые ?азбучные истины?... А уж учебные примеры, то есть строки или строфы, выберут какие захотят.

Итак. сначала будет объявлен текст ? как правило, знакомый (или если не слишком знаменитый, то весьма типичный). Допустим, один абзац из ?Войны и мира?, сценка из Болотова, может быть, даже по одной-две строчки из Чехова, Тынянова. Овидия (понятно, преобладать будут русские тексты, но найдется м'есто и для иностранцев).

К тому же, мы уверены, учиться читать можно не только по отрывкам из художественных произведений. Не исключено, что однажды будет предложен отрывок из отчета географической экспедиции или фрагмент лоции, поэзию которой прекрасно чувствовал Константин Паустовский; несколько строк подлинного текста и ? анализ специалистов... А в другой раз примеры для нашего раздела будут взяты, скажем, из писем Эйнштейна или научных сообщений Лобачевского, Галилея ? и затем последует рассказ об этих строках.

Наконец, разбираться может и отрывок из исторического документа, например из революционного воззвания (представьте, какому любопытному анализу можно подвергнуть строки, встречавшие в 1793 году посетителя якобинского клуба: ?Что сделал ты для того, чтобы быть расстрелянным в случае прихода неприятеля??).

В нашу рубрику ?Учитесь читать? допускаются все виды обучения: иногда ваше внимание обратят на скрытый смысл отрывка, в другой раз ? на строй самого текста, на возможность интересного комментария...